Понедельник, 6 февраля 2006 г.

 

О праве человека на свободу совести в современной России

 

III Нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации

В соответствии с пунктом "в" статьи 71 Конституции РФ регулирование прав и свобод человека и гражданина, в том числе и свободы вероисповедания, может осуществляться только на федеральном уровне. В то же время с 1994 года по настоящее время в субъектах Российской Федерации принято уже около 30 нормативных актов, существенно ограничивающих законную религиозную деятельность и конституционный принцип равенства граждан, как и их религиозных объединений перед законом.

     Местные власти в силу низкой правовой культуры стали искать специалистов по религии в Русской православной церкви, что придало работе региональных органов конфессионально необъективный характер и привело к появлению ряда нормативных актов, направленных на ущемление прав верующих, приглашающих для своей религиозной деятельности иностранных граждан (так называемых "миссионеров"), а также всех религиозных объединений, в которых так называемые "традиционные" конфессии видят нежелательных конкурентов.

Например, архиепископ Рязанский и Касимовский Симон так наставлял в 1997 году Рязанскую областную Думу: "Россия оказалась в условиях нарушения прав религиозного большинства по сохранению своей духовной традиции. Уравнение в правах Православной Церкви и различных сект исключает право верующего большинства быть пропорционально представленным в общественной жизни."   

Архиерей предлагает "сформировать из конструктивных общественных сил с участием Рязанской епархии группу для разработки главы в Уставе области, которую можно назвать так: "Религиозная безопасность и нравственное здоровье граждан Рязанской области. Экспертные функции могут взять на себя государственные органы, общественность и представители традиционной культурообразующей религии".

И эти предложения были положены (не только в Рязанской области) в основу региональной религиозной политики и местного законотворчества.

    Принятый в ноябре 1994 года закон Тульской области "О миссионерской (религиозной) деятельности на территории Тульской области" явился одним из первых областных законов и послужил образцом для принятия аналогичных актов в Тюменской, Рязанской областях, Хабаровском крае и в других регионах. И тульский, и подобные ему законы и постановления предусматривают, помимо установленной федеральным законом регистрации, получение дополнительного разрешения со стороны местных властей на религиозную деятельность, устанавливают плату за регистрацию миссионерских организаций, требуют предоставления дополнительных документов, которые в ряде случаев предоставить просто невозможно, а также письменного согласия родителей у лиц моложе 18-ти лет, желающих присутствовать на проповеди. Разработана целая система запретов и ограничений для религиозных объединений, "находящихся в каноническом или ином подчинении у зарубежных религиозных организаций" (формулировка закона "О религиозной деятельности на территории Хабаровского края"). Абсолютно неправовым, противоречащим и Конституции, и международным обязательствам России, является предписание иностранным миссионерам заранее согласовывать программу своих мероприятий с местным органом аккредитации. Таким образом государство в лице местной администрации, следуя сталинско-брежневским традициям, корректирует внутренние установления церквей, определяет порядок и условия религиозной жизни.

Еще дальше зашло Законодательное собрание Свердловской области, принявшее в конце 1996 года закон "Об осуществлении миссионерской деятельности на территории Свердловской области". Религиозные миссии и миссионеры (как иностранные, так и отечественные) обязаны теперь, помимо прочих многочисленных документов, представлять в областное управление юстиции "священную книгу или свод законов с нотариально заверенным переводом". И теперь это дискриминационное требование после подписания его губернатором Э. Росселем, имеет в Свердловской области силу закона.

При этом произвольное включение местными законодателями и администраторами тех или иных конфессий в "черный список" "тоталитарных сект" приводит к тому, что адвентисты седьмого дня, христиане веры евангельской и сатанисты оказываются в одном ряду.

Согласно комментарию прокурора Ярославской области 0. Фисуна к проекту соответствующего областного закона, "в правоприменительной практике при распознании сект придется руководствоваться в основном субъективными критериями".

Ярким примером законодательства о "распознании сект" служит вступивший в действие в марте 1997 года и с тех пор благополучно действующий закон "О регулировании деятельности религиозных сект, представительств (филиалов) иностранных религиозных организаций, отдельных проповедников и миссионеров на территории Архангельской области". Под "религиозной сектой" здесь "понимается" религиозное объединение, обладающее вероучением, "отличным от учений традиционных религий". "Секты" и прочие "отдельные проповедники" не вправе даже получать в аренду помещения на общих основаниях с другими общественными и "традиционными" религиозными объединениями.

Вступление в силу нового закона "О свободе совести и религиозных объединениях", существенно изменившего (и отнюдь не в лучшую сторону) правовое поле религиозной деятельности, не остановило местный законодательный процесс. В регионах продолжают подправлять федеральное законодательство.

Так, 16 января 1998 года председателем Государственного Совета Республики Дагестан был подписан принятый Народным Собранием закон о внесении дополнений в республиканский закон "0 свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных организациях". Гарантированное ранее в преамбуле этого закона обеспечение равенства всех религиозных конфессий дагестанские законодатели заменили равенством "всех традиционных религиозных конфессий", что само по себе уже свидетельствует о дискриминации религиозных меньшинств и граждан с "нетрадиционными" убеждениями.

Двойное регулирование свободы вероисповедания по-прежнему сохраняется. Двусмысленность ряда положений нового федерального закона, произвольно толкуемого на местах, в сочетании с местным репрессивным законодательством приводит к произволу чиновников, и в конечном счете - к дискриминации и проявлениям геноцида.